Когда в 1240 году наши предки на верблюдах приехали в Киев, они не догадывались, что потом появится ЮНЕСКО и будет отмечать тысячелетие Чингизхана.

Предки тех, кто выжил, с пониманием относятся к исторической миссии Темучжина. Они снова готовы стать жертвами.

Орда - это наиболее рациональная форма организации жизни - говорил Темучжин. И УНСО услышало его.

Сокровенное сказание скрывает истину об УНА. Ищите!

История всегда была историей противостояния спильнот отчужденным общественным формам (заговорщики и сектанты боролись с государством с целью самим стать государством). Но сегодня это противостояние состаяляет последний смысл истории. На очереди революция спильнот.

Имеют место инфантильные надежды, что как-то оно образуется, все будет нормально, демократично, либерально. Однако грядет Большая Смута. Не чувствовать этого могут лишь внуки тех, кто вышел из Освенцима. Соотечественник уверует в Страшный Суд только тогда, когда ангелы божие прикладами выбьют ему двери. Это будет скоро. Мы должны бежать в спильноту.

Смысл революции в том, что личность старается взять свое в жизни.

Авторитет хочет решать больше, чем общественные механизмы. Общественные механизмы антиавторитарны. Яркая личность не имеет шансов стать председателем правления отраслевого банка, или премьер-министром, но очень много шансов сесть в тюрьму.

Интерес спильноты всегда противостоит интересам большинства. Большинству необходима стабильность. Спильноте нужна смута. Любая спильнота - это преступная группа, а в зачатках любой культуры таится преступление (так как культура - это развернутая во времени спильнота: Греция выросла из корабельной команды, элинистический мир из одной армии, Западная Европа из банды, а Западный Мир из ложи).

Человек - слишком узко. Культура - слишком широко. На самом деле субьект - это спильнота.

Человек - это орган восприятия и орган действия, а воспринимает и действует спильнота. Спильнота деградирует в скором времени после победы, отмирают ее органы, отчуждаются формы, которыми она организовывала других. Обществу не остается смысла, кроме поддержания стабильности. Воспоминания и медитации на тему этой победной спильноты и являются культурой.

Общество всегда репрессивно. Не репрессии обеспечивают стабильность, стабильность сама отрезает головы высоким. Совершенная стабильность - на кладбище. Репрессивный аппарат Сталина был меньше брежневского, и на порядок меньше, чем сегодняшний. Десяток эсесовцев держали в подчинении многотысячные концентрационные лагеря. Заключенные сами поддерживали порядок в бараках, охраняли себя сами, надзирали на работах и добровольно шли в газовые камеры.

Так функционирует общество. Не электрические мельницы перемалывают кости репрессированным, а отчужденные формы.

В жилах культуры циркулирует кровь, которая вылилась из трупов адептов.

Мы и после победы останемся в подвалах. Раз в месяц мы будем делать набеги на Кабмин или на райпотребкооперацию, чтобы переворачивать там мебель, жечь бумаги, ставить председателя нацбанка лицом к стене и строго спрашивать: "Почему ж ты сука, в танке не сгорел?"

Спильнота должна общаться с большинством через полюдье. Полюдье - единственно возможная форма налогооблажения без посредничества бюрократии, без продуцирования отчужденных форм. "И не спасет нечестие нечестивого".

Мы будем украшать города не строениями, а руинами. Микельанджело учит нас уничтожать лишнее. Городские ансамбли выиграют, освободившись от новостроек.

Лупинос как-то кстати заметил, что наиболее деструктивным элементом являются те, кто все еще работает. Они больше всего мешают всем другим, они угрожают равновесию своими вечными требованиями зарплаты, поддержки производства, человеческого отношения.

Тенденции, которые завтра будут господствовать над Миром, сегодня господствуют в Украине.

Сила состоит в достижении перевеса эстетического над этическим, в расширении места искусства, в том, чтобы не работать, а играть. Нужно избегать работы. Необходимо делать только то, что интересно - играть. Не пахать землю, а идти с товаром в Персию. В базовые для нас времена те, кто с помощью войны уклонялся от работы, шли в бой в праздничной одежде. Они праздновали. И это отношение сохранилось в веках. Банкетами называл Шевченко Action direct гайдамаков. Аристократ не делает неинтересного. Не работать, а организовывать производство, не торговать, а регулировать рынковые отношения (ведь "доброе слово и пистолет всегда лучше, чем просто доброе слово"). Не считать, а изобретать компьютер. При отсутствии организационных, научных или творческих способностей, нужно жить по христиански - нищенствованием и грабежом.

За эпохой накопления грядет эпоха растрат. Солидарность вместо конституции, авторитет вместо бюрократии. Справедливость вместо уголовного кодекса.

Наши дети будут бойцами. Князьями и вождями, а не брокерами.

В чеченских предгорьях и киевских подвалах рождается новый мир. Несколько сотен человек ждут его.

Рейгановская кампания "борьбы с мафией" плавно перетекла в Клинтоновский Хепенинг "Борьба с международным терроризмом". Это значит, что в сознании чиновников, начиная уже с эпохи Рейгана, угроза ядерной войны была вытеснена предчувствием угрозы революции спильнот.

Почему Дух Святой мог сойти на двенадцать и не мог сойти на одного? Потому-то отношения определяют высшую личность, способную к просветлению. И сосредоточенное созерцание:

Жертвы тяготеют. Время и расстояния не важны. Трупы наших товарищей лежат с нами в одной постели. Когда мы ходим - мы ходим по могилам. Заключенных истязают в соседней комнате. Единственное оправдание - борьба. Когды вы не боретесь, вы отдыхаете на трупах.

Представьте, что сегодня возникнет секта, которая уйдет в радикальное отрицание. Которая в категорической форме откажется признавать наши законы и разрушит семейные ценности, которая провозгласит необходимость свержения наших общественных институтов и откажется придерживаться даже правил дорожного движения. Которая захочет уничтожить все культурные достижения, а символом выберет себе виселицу. Но такими были христиане первых столетий. Они построили глубокие основы Мира, которому принадлежим мы.

Что бы там не говорили протестанты, посредники нужны. Это те, кто ходит в пограничье. В пограничье притрагиваемся к Духу Святому.

Церковь - это посредник между мной и Богом, когда она выполняет функцию полкового капеллана. Когда выполняет функцию сельского батюшки - она является стеной.

Смысл спильноты в этом посредничестве. УНСОвцы похожи на бомжей. Именно так выглядели апостолы. Смысл спильноты в посредничестве и продуцировании культуры. Продуцирование культуры это продуцирование состояний. История спильнот - это закрепление контекста. Существуют врожденные состояния и изобретенные состояния: романтическая любовь, ностальгия, ностальгия за пограничьем (романтизм), археологическое созерцание, состояние бунта и т.д.

Культура состоит из изобретенных состояний, контекста и ошибочных теорий.

Суть пргресса в том, что к находкам и открытиям приводят ошибочные теории. Все теории ошибочные. Ум оперирует ошибками и неточностями.

Истина ходит путями, проложенными ошибками и ложью. Многими путями.

Обоснование в форме. Мысль является истиной, если форма ее высказывания впечатляет.

От защиты прав человека радикальная западная мысль шагнула к защите прав животных. Зеленые защищают права ископаемых. Мы же защищаем права Духа Святого и материнские права Матери Божей.

Смысл изчезает. В этом его природа. Когда высказывают смысл, всегда имеют ввиду другое. Говорят, смысл в достижении мудрости, или смысл в просветлении, смысл в получении наибольшего удовольствия, смысл в осознании, смысл в соответсвии требованиям религии, смысл в приближении к Богу, смысл в борьбе, смысл в обеспечении жизни будущих поколений, смысл отсутствует. Все это верно в той мере, в которой меньшее чем ничто большее чем все.

А на самом деле смысл жизни в подвигах и создании для них художественного контекста. Смысл имманентен спильноте, а не человеку. Поэтому смысл всегда НАД Человеком.

Закончилась величественная эпоха. Ми стоим в преддверии Смуты - на берегу океана. Ставя кресты на могилах, мы розставляем знаки прошлого, чтобы помнить его, когда все смоет волна.